Журнал «Россия и Китай» издается в рамках проекта «Евразийское иллюстрированное обозрение».

О 18-м съезде Компартии Китая

Рассказывая о личных впечатлениях от 18-го Всекитайского съезда Компартии, мне бы не хотелось повторять то, что и без меня уже хорошо известно из официальных, и иных, источников. Возможно, нашим читателям будут более интересны какие-то детали, о которых не слишком щедро рассказывали другие средства массовой информации.

Зная о том, что я нахожусь в Пекине в связи с работой на 18-м съезде Компартии Китая, многие знакомые интересовались моими впечатлениями от этого события.

Предполагали, например, что весь Пекин – в красных флагах, в символах КПК, в портретах вождей. Я был вынужден их разочаровать – навязчивой визуальной коммунистической пропаганды в столице Китая не было видно нигде. Разве только красные флаги на зданиях по периметру площади Тяньаньмэнь. А так – можно было подумать, что ничего особенного в жизни этого города, да и всей страны в целом, не происходит. Не был нарушен трудовой ритм Пекина, колонны автобусов с делегатами съезда практически не повлияли на дорожное движение, не создали проблем местным жителям.

Мне кажется, отсутствие какой-либо помпы, фанатизма и искусственного моделирования всенародного ликования (что практиковалось в прошлом) при проведении съезда – это продолжение линии Компартии Китая на то, чтобы стать как можно менее заметной в общественной жизни страны, руководить ненавязчиво. То есть не на словах, а на деле доказывать свое право быть лидером нации. Этой же линии соответствует формат поведения руководителей страны. Подчеркнутая скромность, отсутствие портретов в общественных местах, запрет славословий в адрес первых лиц государства и Компартии – это лишь часть признаков линии на ликвидацию условий для возрождения «вождизма», на подчеркнутую коллективную работу руководства Политбюро, и его Постоянного комитета, когда Генеральный секретарь является лишь выразителем коллегиальных решений, принимаемых Компартией Китая.

В ходе 18-го съезда КПК во всем – в оформлении залов, в режиссуре массовых событий, да и в мелочах тоже – организаторы пытались подчеркнуть, я бы сказал, державность, мощь и величие руководящей и направляющей политической силы страны, а именно – Компартии Китая. На мой взгляд, даже несколько перестарались... Так, в оформлении съезда ощущался явный излишек красного цвета. Даже скатерти на столах тоже были красные! Создается впечатление, что организаторы тем самым хотели напомнить о революционном характере Компартии Китая. Но с учетом того, что сегодня КПК носит не столько революционный (этот этап уже позади) характер, сколько созидающий, цветовую гамму, оформляющую и сопровождающую деятельность Компартии, возможно, нужно было бы решить в более нейтральных, современных (так называемых «научно-технических, инновационных») тонах, в которых меньше революционного пафоса, и больше созидания. Например, зеленый цвет больше бы ассоциировался с сельским хозяйством (то есть с крестьянством), с экологией. В то же время надо помнить, что у китайцев красное – традиционно цвет праздника, богатства.

Меры безопасности

Безопасность – это то, в чем обычно журналисты пытаются найти изъяны, ошибки и«проколы» организаторов таких масштабных мероприятий, как 18-й съезд КПК. Так, в СМИ писали о том, что, якобы, на охрану Пекина на время съезда мобилизовали полтора миллиона человек! Где они были, почему не мозолили глаза? – это осталось для меня загадкой, потому что лично я такого количества охранников нигде не видел…

Несмотря на повышенные меры безопасности, в то же время полицейское оцепление центра не было «тотальным». Хотя и через металлодетекторы, но все-таки граждане проходили на площадь Тяньаньмэнь и к императорскому дворцу в обычные для этого часы. Мы не видели, чтобы дополнительные меры безопасности вызывали недовольство населения. Перед съездом была проделана большая профилактическая работа по очистке Пекина от криминальных элементов, за счет которой уровень преступности на эти дни заметно снизился. Горожане высказывали пожелание городской полиции работать так всегда, а не только во время съездов…

В целом мы, как и другие журналисты, с которыми пришлось общаться, оценивали меры безопасности во время проведения съезда как удовлетворительные и эффективные.

Кстати, о журналистах.

Тот факт, что количество корреспондентов китайских и зарубежных СМИ превысило число делегатов съезда (2700 против 2270!) говорит о том, что не только все китайское общество, но и его политическая основа – Компартия – становятся все более открытыми, доступными. При этом иностранных журналистов было 1700 (на 550 больше, чем на 17-м съезде КПК), и они представляли более 400 СМИ из 100 стран. Среди зарубежных журналистов наиболее были заметны представители развивающихся стран Азии и Африки, Латинской Америки. Их, а также журналистов из Средней Азии, доставили на 18-й съезд, по непроверенным данным, за счет принимающей стороны. Это косвенно подтверждает желание Китая больше влиять на население этих регионов, стать лидером «развивающегося мира». Журналистов из «западных стран» было заметно меньше. К сожалению, мало было и российских СМИ. При этом непонятно – или ими не был проявлен интерес к 18-му съезду, или аккредитованы были немногие. Важно и то, что на съезд были допущены и японские журналисты. Это говорит о том, что руководство КНР не соотносит официальную политику правительства Японии с истинными интересами японских граждан (большинство из которых заинтересованы в мирном развитии отношений с Китаем, в нормальной торговле между этими двумя странами).

О делегатах съезда

К сожалению, официальная статистика 18-го съезда КПК была, мягко говоря, неразговорчива… Известен, в основном, тот факт, что среди делегатов съезда возрос процент рабочих – с 51 человек на 17-м съезде КПК до нынешних 169 (7,4%), и то, что среди них были те, кого раньше старались не замечать, а именно «рабочие-мигранты с сельской пропиской». В то же время мы не нашли данных о числе делегатов – представителей крестьянства (одной из главных производительных сил Китая), о том, сколько, например, присутствует учителей, преподавателей вузов, ученых, интеллигенции, и сколько – чиновников и руководителей различного ранга. Не стали ли именно они «гегемоном» китайского общества?! - на этот вопрос должна была отвечать именно статистика.

Разочарования «либералов»

Ожидания того, что Компартия будет в ближайшие годы «деидеологизироваться», что из текущей терминологии исчезнут понятия «марксизм» и «теория Мао Цзэдуна», что такие термины, как «социализм» и «коммунизм» вытеснит словосочетание «среднезажиточное общество», как известно, не оправдались. «Либералов» заметно разочаровало то, что КПК вовсе не демонстрирует желания отказаться от своих основополагающих ценностей – строительства общества социального равенства, при этом для всех, а не только для избранных, для «приближенных», «близких по духу». Более того, наблюдается даже своего рода «возврат» к этим ценностям (на примере увеличения числа делегатов-рабочих).

Социализм с китайской спецификой или конфуцианство?!

Иностранные журналисты и эксперты высказывали предположение и о том, что "поскольку социализм уже выполнил свою историческую миссию, объединив страну в единое мощное государство, то сегодня начинается процесс постепенной его замены на некий идеологический симбиоз коммунистических идей с конфуцианством". Таким симбиозом, по сути, и является «социализм с китайской спецификой» - такая оценка прозвучала в некоторых СМИ. В них утверждается, что конфуцианство почти идеально подходит для создания новой идеологической платформы, для менталитета китайского народа. Признаки приспособления конфуцианства к новым историческим условиям усматриваются даже в том, что Ху Цзиньтао, выходя с докладами, обязательно кланяется залу и президиуму. Раньше, до него, такого не было. Обращается внимание и на то, что из повседневного обихода не только простого населения, но и членов партии вышло обращение «тунчжи» («товарищ»), и теперь в официальном общении чаще всего применяют слово «сяньшэн» - официальное вежливое обращение «учитель», «господин». Прямым заимствованием из идей Конфуция иностранным обозревателям представляется идея строительства (вместо, по их мнению, абстрактного, и потому непонятного «социализма») «сяокан», что переводится как «среднезажиточное общество». Но создается впечатление, что руководство Китая с улыбкой воспринимает подобные домыслы. Возможно, вспоминая при этом афоризм, приписываемый Дэн Сяопину, а именно: "Какого бы цвета ни была кошка, лишь бы она ловила мышей!"...

Культура

Важное место в докладе Ху Цзиньтао на 18-м съезде занял раздел, посвященный «социалистической культуре с китайской спецификой». Мне показалась, в нем прозвучала некоторая тревога за эту сферу. Возможно, потому, что у руководства Китая есть ощущение того, что уже в ближайшее время в китайском обществе обострится идеологическая война между «красными» и «западниками», и важным оружием идеологической войны будет являться культура. Именно через культуру будут навязывать Китаю свои стандарты американцы, Европейский Союз. Тем более что эпоха Дэн Сяопина с его лозунгом «Обогащайтесь!» создала для них колоссальную базу в лице «поколения потребителей», или, как еще говорят, «поколения Pepsi». Это – молодежь и люди среднего возраста, воспитанные не на идеях Мао Цзэдуна, и тем более – Карла Маркса, а на видеороликах и фильмах, продвигающих «западные ценности» и западные стандарты. Именно на них, уже сегодня являющихся, в своем большинстве, космополитами, будет сделана ставка в программе разложения Китая изнутри. Китаю в вопросах культуры нельзя ни вернуться в «эпоху красных опер», ни признать себя побежденным массовой западной культурой. Поэтому мне представляется, что одной из «точек опоры» для Китая в этом вопросе могло бы стать обращение к традиционной русской культуре как наиболее близкой китайской с точки зрения духовности, моральных ценностей. Русская культура, можно сказать, «более конфуцианская», чем западная. В связи с этим я считаю крайне важным усиление сотрудничества с Россией не только (а может быть – и не столько) в экономической сфере, но и в духовной, то есть в культуре. Поколение китайцев, «поющих русские и советские песни», еще не ушло совсем. В Китае существуют десятки, а может быть – и сотни художественных коллективов, специализирующихся на исполнении русских песен, любящих русскую песню (например, хор «Шоу ди Шоу» в Пекине, хор «Калинка» в Шэньяне, или аналогичный хор в Даляне). Их поддержка со стороны как китайского, так и российского государства была бы своевременной, и способствовала бы тому, чтобы примеру старших, возможно, последовали бы и более молодые китайцы. Тогда бы взаимопроникновение китайской и русской «мягкой силы» было взаимным. Такая политика сотрудничества в сфере культуры (и вплотную примыкающей к ней темы истории) наиболее бы соответствовала усилиям Компартии Китая (предпочитающей «мягкую дипломатию» в формировании благоприятного внешнего окружения) в противодействии растущему, под влиянием «японского фактора», национализму. Его представители, с одной стороны, обвиняют КПК и правительство в нерешительности, в «плохой защите национальных интересов», а с другой, говорят, – уже замечены в связях с американцами…

Обобщая сказанное

18-й съезд Компартии Китая продемонстрировал Китаю и всему миру единство и сплоченность КПК, её готовность вести Китай к новым социальным и экономическим рубежам. Достигнуты необходимые компромиссы, позади остались внутрипартийные дискуссии (о которых много писали западные СМИ), не обошлось и без политических скандалов, которые, впрочем, лишний раз показали решимость руководства партии искоренить коррупцию. Впереди – грандиозная работа по созданию, по сути, нового китайского общества. Общества реальной социальной справедливости, «среднезажиточного» для основной массы населения. При этом будут оставлены возможности для тех, кто проявляет уникальные способности и результаты в бизнесе, в производстве новой продукции. То есть в Китае и впредь будут появляться все новые и новые миллионеры и миллиардеры, но они должны будут делиться с государством, т.е. с другими членами общества. Но сегодня уже Китай стремится не только всех накормить и одеть, не просто создать «общество потребителей» (как это было до самого последнего времени), а сформировать передовое общество, овладевшее лучшими достижениями мировой культуры, но при этом опирающееся на традиционные культурные и социальные ценности и традиции. Это грандиозная задача, но смотря на то единодушие, с каким делегаты съезда голосовали за его резолюции, веришь, что Компартии Китая она по плечу.

У Китая сегодня есть гигантские проблемы – от экологических до социальных, но видя то, как в едином порыве, под звуки «Интернационала», встают и аплодируют решениям 18-го съезда его делегаты, я поверил, что и эти проблемы Китайская Народная Республика решит. Что к своему столетнему юбилею она придет обновленная, и, возможно, реально станет образцом для многих других стран мира, в том числе и для тех, которые уже сегодня себя считают «демократическими», но до сих пор не могут решить, например, проблему социальных гарантий населения.

Уже сегодня, видя, что новый генеральный секретарь Компартии Китая Си Цзиньпин в ходе своих командировок, общаясь с народом, посещая предприятия и обычные китайские семьи, обходится без галстука, без красных дорожек и длинных торжественных речей, как он освободился от огромной свиты и громадных кортежей, понимаешь, что начался новый этап развития Компартии Китая, что она, можно сказать, "возвращается к народу", что она "вспомнила", что служит именно ему, китайскому народу, а не самой себе... И это также формирует уверенность в том, что КПК преодолеет все внутренние проблемы, что она уберет из своей жизни все то, что грозит не только ей самой, но и вообще целостности и безопасности китайского государства, и в первую очередь - коррупцию.

Верится, что Компартия Китая решит задачу консолидации китайского общества в целях достижения новых высот в строительстве "сяокан" - "среднезажиточного" общества.

еще фотографии

 

Журнал "Россия и Китай" №9, 2013